Я не люблю грибные форумы. Если и регистрируюсь там, то чаще троллю.
Я посещаю такие сайты только от лени добывать информацию исключительно опытным путем. Поэтому листаю страницы, в которых преобладает флуд типа Ах-Ох-поздравляю, мелькают дивные фотографии, сделанные в лесу, и отвратительные картинки того, что остается от красивых корзинок после домашней переработки.
МОЯ ГРИБНАЯ БИОГРАФИЯ
Дед мой в молодости работал землемером. До самой старости мог измерить расстояние шагами с точностью до сантиметра. Потом закончил Петровскую академию и получил диплом агронома. Образование это по тем временам было одним из самых элитных. Энциклопедичность его познаний удивляла меня всю жизнь. Казалось, о мире живой природы, по крайней мере, в той ее части, которая меня окружала, он знал все, и интерес к ее познанию у него не иссякал никогда.
Лесные прогулки с дедом оставили в моей памяти названия деревьев, птиц, ягод и, конечно, грибов. Сам он никогда ничего в лесу не собирал. Его внимание привлекали лесные пейзажи, кроны деревьев, пение птиц, запахи цветов, признаки разных природных явлений. Не мог он просто бродить, глядя себе под ноги, но мои находки комментировал охотно. Поэтому все грибы, которые я собираю, я знаю практически с двухлетнего возраста, и еще никогда ни один гриб не вызвал у меня сомнения в своей подлинности.
Самостоятельно собирать грибы я начала в пределах дачного поселка. Утром обходила свои места с корзиночкой, а потом в течение дня уже складывала в подол летнего платьица. Бабушка безропотно обрабатывала мой урожай, вспоминая чрезвычайно грибной 1941 год и приговаривая: «Только войны не накликай!»
В лес я выбиралась в том юном возрасте, в основном, с дедом, но случались выезды подальше и на подольше, на машине с родителями. Отец мой был страстным рыбаком и всегда стремился сочетать рыбалку с возможностью выпустить нас с мамой по грибы. К этому периоду моей жизни относится самый выдающийся эпизод моего грибособирательства.
Никогда позже не попадала я в такой сказочный лес и не собирала грибы, за которыми и ходить-то было никуда не надо. Они росли там, казалось, сплошным ковром, а местные жители поражали городское воображение тем, что приезжали в лес на велосипеде. Останавливаясь в любом месте лесной дороги, они за раз набирали корзину грибов и уезжали. Было это в окрестностях озера Пирос на Валдае.
Родители мои в молодости любили путешествовать и открывать новые места и маршруты. Мне было, наверное, лет пять или шесть, когда оба отпуска чудесным образом совпали, и появилась возможность отправиться всей семьей, куда глаза глядят.
Видавшая виды «Победа» служила нам не только средством передвижения, но поистине была домом на колесах. На крыше громоздилась алюминиевая лодка-байдарка. Этот факт и определил, в конечном счете, тогда наш маршрут.
Не знаю, были ли у отца какие-либо наметки в выборе направления поездки, но меня в эти планы не посвятили. Не помню, сколько минуло верст от начала нашего пути, как обгоняет нас «Москвич» и сигналит остановиться. На крыше у него тоже лодка, а внутри такое же семейство, которое тоже едет в отпуск. Водители поговорили, интересы совпали, но в отличие от нас попутчики наши имели адрес места назначения. Кто-то из друзей порекомендовал им места для отдыха, где рыбалка отлично сочеталась с грибной охотой. Наши намерения они вычислили именно по лодке на крыше и решили, что двумя машинами ехать веселей и безопасней. Приглашение было принято, и мы поехали на Валдай.
Озеро Пирос со всех сторон окружено хвойным лесом, начинающимся сразу же у воды. Дно песчаное, поверхность воды гладкая, как вода в блюдце, вода ледяная, а тишина… нарушается разговорами обитателей немногих палаток, разбитых в разных местах берега бескрайнего озера. Причем разговоры эти слышны так хорошо, как если бы люди находились от вас в непосредственной близости. Сначала мы ничего не могли понять, как это? Противоположного берега озера почти не видно за горизонтом, а все, что там говорится, слышно, как рядом. А это водная гладь, гладь в самом буквальном смысле слова, отражает звук, который докатывается по воде до самого дальнего берега. Пришлось говорить почти шепотом.
Но сама гладь озера оказалась коварным обманом. Раньше отец иногда брал меня с собой в лодку, даже разрешал грести веслами. Почти невесомая на воде байдарка слушалась малейшего движения пальцев. Обманутый невероятно спокойной водой, отец собрал байдарку и впервые в моей жизни позволил мне покататься самой. Лодка слушалась ребенка, как заводная игрушка. Попробовав свои силы вдоль берега, я повернула к центру озера. Родительский окрик заставил меня развернуться, и я послушно стала грести к берегу. Не тут-то было! Я гребу изо всех сил, а лодка стоит на месте. Да и не стоит вовсе, а плывет от берега задом наперед. Течение! Подводное течение, а поверхность воды без единой морщинки! Отец оценил ситуацию мгновенно и кинулся за мной вплавь. Потом он рассказывал, что даже ему, умелому пловцу, с трудом удалось преодолеть мощное сопротивление воды, когда он на веревке тащил байдарку к берегу. Конечно, потом мне не разрешали даже заходить в воду. Не очень-то и хотелось! Вода в озере была такой холодной, что купаться не было никакой охоты.
Зато грибов было несчитано. Причем грибов самой высшей пробы. Больше всего было белых, которые, возомнили себя камешками на лесной дороге. Они лезли под ноги и были такими твердыми и крепкими, что не ломались даже тогда, когда их нечаянно сбивали ногами. Они больше других врезались мне в память. Их было так много, что я даже перестала их считать. Хотя до этого всегда вела им счет. Были там и другие грибы, только за давностью лет я не смогу всех перечислить. Запомнились сыроежки, потому что в какой-то момент явились предметом дискуссии: собирать их дальше или нет, при таком обилии благородных грибов. Отец тогда задал маме вопрос, можно ли их солить. На жареные грибы никто из нас уже смотреть не мог. Мама сказала, что соленые сыроежки очень здорово хрустят и прекрасно выглядят в маринаде. И было решено сыроежки продолжать собирать, отдавая предпочтение нераскрывшимся шляпкам.
Грибы мама отваривала на портативной газовой плитке, потом складывала в три эмалированные ведра, последовательно купленные в ближайшем сельпо, и заливала маринадом. А дома бабушка уже разложила весь наш улов по банкам.
Вот с того времени я всегда собираю все грибы, которые мне попадаются, и никогда не разрешаю себе кого-нибудь «не брать», даже если некуда складывать и тяжело тащить. Скрытые резервы всегда выявляются, а я никогда не перехожу грань, которая отделяет грибника-собирателя от грибника-заготовителя.